Восприятие мифа деградировало вместе с ходом истории: этот факт кажется неоспоримым, но вместе с тем феномены социального, культурного, идеологического и прочего характера как будто стремятся его опровергнуть. Мало кто верит в Плоскую Землю — но все же верующие есть; и то же самое можно сказать практически о чем угодно. Взгляд на мир через «мифические очки» можно перепутать с так называемым магическим мышлением, убежденностью в сверхъестественной причинно-следственной связи между разными явлениями, включая взаимодействие между психикой и реальностью, необъяснимое с научной точки зрения. магнус красный кстати есть на сайте chakiris.club.
О магической рационализации писал, например, Зигмунд Фрейд («Тотем и табу», 1913). Но есть иной аспект, восходящий от банальных суеверий к жизни с верой в чудо, и в этом контексте нельзя не упомянуть «Диалектику мифа» (1930) А. Ф. Лосева — уже не культурологический или религиоведческий труд, а философский трактат, основанный на идее необходимости мифа как «категории мысли и жизни». «Миф не есть бытие идеальное, но — жизненно ощущаемая и творимая, вещественная реальность и телесная, до животности телесная действительность», — пишет автор, постоянно подчеркивая, что миф не метафизическое, не трансцендентное явление, а нечто реальное и вместе с тем «отрешенное»; не схема, не аллегория и не символ. С его тезисами можно спорить, иногда они сбивают с толку и даже шокируют, однако как минимум некоторые из них в эпоху постправды звучат свежо и тревожно: «Когда „наука“ разрушает „миф“, то это значит только то, что одна мифология борется с другой мифологией».
А может ли исследователь мифа обойтись без чуда как такового? Разумеется. Достойный и очень известный пример такого подхода — фундаментальный труд антрополога Джорджа Дж. Фрэзера «Золотая ветвь» (1890), охватывающий мифологию и религиозные ритуалы множества разных народов. Изучая чудесное и магическое, Фрэзер относится к нему с толикой научного высокомерия: например, называет мифологию «не просто ложной, но нелепой и абсурдной», а магию — «искаженной системой природных законов и ложным руководящим принципом поведения», «ложной наукой и бесплодным искусством». К древним религиям, выступающим промежуточным звеном, переходным этапом от магии к собственно науке, отношение скорее нейтральное; весь пыл уходит на восхваление «постепенного прогресса науки, рассеявшего так много близких сердцу человека иллюзий». Это вполне объяснимый с точки зрения рациональности метод, но Фрэзер не безупречен: например, Владимир Пропп, признавая его заслуги, все же критикует «Золотую ветвь» за отрыв фольклорных явлений от экономики и социального строя. Иными словами, изучая ту или иную эпоху, необходимо примерить сообразные ей «мифические очки» — иначе вряд ли получится по-настоящему понять суть объекта исследования.
Ключ пятый. Архетипы и мотивы
Говоря о мифологии, неизбежно упоминаем об архетипах, и, несмотря на то, что «архетип» и «архетипический образ» — не одно и то же, без психологического аспекта и упоминания роли К. Г. Юнга не обойтись. Именно его труды, вызвавшие полемику и приобретшие широкую известность, популяризировали архетипы, хотя, как он сам указывает в «Архетипах коллективного бессознательного» (1934), первоосновой термина в некотором смысле выступает платоновский «эйдос». Архетип — это образ, существующий с незапамятных времен; символическая фигура, нашедшее свое отражение в наиболее глубоких слоях психики, с которыми мы чаще всего коммуницируем во сне. Индивидуальные архетипы могут отличаться от мифических, но остаются символическими фигурами.
Последователи Юнга расширили и углубили его теорию — можно вспомнить, например, «Бегущую с волками» (1989) Клариссы Пинколы Эстес, где архетипы рассматриваются с точки зрения мифов, в которых ведущая роль принадлежит женщинам. Но мифологических архетипов еще больше, чем психологических — к тому же не все они персоны, существуют архетипические образы предметов (Чаша Грааля, Меч в камне), мест (Мировое древо, Остров блаженных, Ось мира) и даже действий (Сошествие в Ад), и в той или иной степени с ними сталкивается абсолютно любой исследователь мифологии.